Пранкеры Вован и Лексус смогут помирить мужа и отца Жанны Фриске

Владимир Кузнецов и Алексей Столяров рассказали «КП» о новом расследовании громкого скандала в семье певицы.

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Назревает очередная интрига вокруг выпуска пранк-шоу «Звонок» на НТВ знаменитых на весь мир телефонных шутников. На этот раз Владимир Кузнецов (он же Вован) и Алексей Столяров (известен как Лексус) решили вывести на чистую воду не политиков или триумфаторов пресловутого «Евровидения», а участников публичного семейного конфликта. Безусловно, скандалы вокруг сына, наследства и денег на лечение Жанны Фриске - личное дело семьи, однако сор вот уже который год регулярно выносится в публичное пространство самими родными певицы, которая трагически скончалась от неизлечимой болезни почти год назад.

За это время пока никому не удалось направить ситуацию в мирное русло. Но, как признались «Комсомолке» Владимир и Алексей, им удалось достичь в этом нелегком деле определенных успехов.

- После ваших громких телефонных расследований на политические темы вы решили обратиться к теме происходящего вокруг семьи Жанны Фриске. Почему?

Лексус: - Потому что в последнее время СМИ обострились на эту тему, по поводу денег и всего остального

Вован: - Просто надоело уже слушать этот скандал, когда человеческая трагедия, смерть Жанны Фриске превратилась в какой-то фарс. Когда ее отец родной, муж делят между собой ребенка... И какие-то безумные скандалы по поводу того, куда делись эти деньги. Надоело смотреть, решили вмешаться.

Л.: - Только в нашей передаче будет поставлена личностная точка во всем этом конфликте.

- Вы снова выступаете как в некотором роде дипломаты, но не в политических вопросах, а в аспекте личностных отношений?

Л.: - Да, но не совсем личностных. Потому что общество на все это остро реагирует, поэтому личностная проблема уже стала публичной. Поэтому мы в нее и вмешались.

- У вас было два звонка. Первый от лица якобы Шепелева Владимиру Фриске, второй - наоборот.

Л.: - Первый разговор - да. Вторая запись была сделана с помощью нарезок фраз отца, она строилась из нашего первого разговора с отцом. Чтобы Шепелев узнал.

- У Владимира Борисовича не было сомнений о том, что звонит «Шепелев»?

- Сначала он не узнал, спросил: «Что это у тебя голос такой?». Мы сказали, мол, простудился. Ну а потом был сплошной монолог, что у Шепелева, что у отца Фриске. Они сказали о своем отношении ко всему, что происходило. Хотели просто выговориться наконец-то.

- Выходит, косвенно подтверждается, что все это время у них не было никакого контакта?

Л.: - Отец сказал, что он стоял на коленях... Подробности услышите в эфире.

В.: - Очень много личного было у отца по отношению к Дмитрию. Главное, что это был первый шаг к примирению, который они не могли раньше сделать. Наверное, мешала гордость. Но оба были готовы на разговор друг с другом.

- То есть после этого псевдоразговора Шепелев и отец Жанны на самом деле захотят поговорить?

Л.: - В нашей передаче точка в этом конфликте будет поставлена. Я уверен на 100% это случится. Они друг друга не слышали... сколько прошло? Год! Этот год никто друг с другом не общался! Общались только мы как посредники, доносили информацию до каждого из них.

- А что насчет истории с деньгами «Русфонда», там тоже появились просветы?

В.: - Да, мы их расспросили их об этой истории. Но давайте вы сами послушаете в субботу о том, что было по поводу денег.

- Вы сказали, что это был один из самых сложных эфиров. Разве говорить с родными Фриске было сложнее, чем с условным Эрдоганом? Или сложнее, чем с другими президентами - у вас было около пяти бесед с лидерами стран?

Л.: - Эрдоган был неэмоциональный, поэтому с ним было гораздо проще. А здесь люди на тебя все свои эмоции выплеснули. Сложно было на них хладнокровно реагировать. Сложная жизненная ситуация и нам было тяжело через себя пропустить всю эту боль утраты, особенно у отца. Мы сочувствуем обеим сторонам. И в эмоциональном плане это был самый сильный эфир. Но я надеюсь, что он будет иметь позитивный характер. И, я надеюсь, личностных проблем не будет. Про финансовые я не говорю. Но они, надеюсь, пожмут друг другу руку.

КСТАТИ

Как смотрите на ситуацию с Джамалой? Оргкомитет «Евровидения» не принял во внимание ни ваше расследование, о том, что песня старая и прямополитическая, ни появление записей ее исполнения в интернете годичной давности, ни недовольство сотен тысяч человек по всему миру?

В.: Тут как раз стала ясна политическая составляющая, что несмотря на явные доказательства, что Украина сыграла нечестно на этом конкурсе изначально по многим критериям. Мне кажется, что именно из-за политики итоги отменены не будут. Не только в пользу России, даже в пользу Австралии. К тому же, за историю «Евровидения» не было прецедентов, чтобы результаты конкурса пересматривались. Здесь вмешалась политика, а творчество тут совершенно не при чем.

- А что насчет Элтона Джона? Вы все ждете приглашения?

Л.: - Мы не ждем. Мы не хотим навязываться. Если он готов пригласить нас на концерт, мы с удовольствием придем. Лично я люблю его творчество. Тем более концерт на носу [28 мая Элтон Джон выступит в Петербурге, 30 мая - в Москве].

В.: - Мы готовы приехать, если Элтон будет с Владимиром Владимировичем встречаться. Мы готовы составить им компанию, это точно.

Чем закончилось расследование Вована и Лексуса, помирятся ли Дмитрий Шепелев и Владимир Фриске, расскажут ли о том, куда ушли деньги «Русфонда», смотрите в программе «Звонок» на НТВ эту субботу 21 мая в 23:00.